Алхимия любви

П очему-то, когда заходит речь о том, каким дол­жен быть архитектор, чтобы ему можно было до­верить постройку своего семейного гнезда, при­нято говорить о хорошем образовании, таланте, профессионализме, опыте. В конце концов, о его популяр­ности и "раскрученности", частом появлении на страницах модных журналов — в общем, о чем угодно, только не о любви. Но ведь архитектура не только наука, а еще и ис­кусство. От ремесленника, познавшего все секреты ремес­ла, вполне резонно ждать хорошего, качественного продук­та — а приятно ли будет жить в добротно сработанном "по учебнику" доме? Чем, по сути своей, он будет отличаться от квартиры в многоэтажке? Разве что местонахождени­ем... Зато когда в дело вмешивается такая неосязаемая, но мощная сила, как любовь архитектора к своей работе, рож­даются "живые" дома, неповторимые и прекрасные в своей индивидуальности, способные порой в корне менять жизнь своих обитателей.

Архитектуру дома предопределило расположение уча­стка, граничащего с проезжей дорогой. Было решено отойти от российских стереотипов, согласно которым постройку размещают в центре участка. "Дом-забор", как с юмором ок­рестила свое творение архитектор, тянется вдоль дороги этакой крепостной стеной, изредка прерываемой окошка­ми-бойницами. В планировке же на эту сторону здания ори­ентированы всевозможные вспомогательные помещения — кладовые, гардеробные, холл, санузлы и т.п. Гостевые и приватные комнаты, напротив, полностью скрыты от посто­ронних глаз и изолированы от дорожного шума.

Главный фасад обращен в сторону леса. Перед ним рас­кинулась большая зеленая лужайка с детской площадкой и искусственным прудом, окруженным множеством расте­ний, которые постоянно меняют свой облик в летние месяцы.

Если взглянуть на дом со стороны пруда, становится понят­но, что "дом-забор" образуют не одна, а три постройки — собственно дом, оригинальный гараж-навес и помещение для охраны. Благодаря огромным окнам гостиной, открытой веранде под навесом и балкону основной объем похож ско­рее на виллу где-нибудь на берегу Адриатики, нежели на подмосковный особняк. Но, главное, что одновременно пора­жает и восхищает в конструкции здания — это его нестан­дартная волнообразная, выпуклая крыша, напоминающая небрежно наброшенную на дом мягкую фетровую шляпу. Визуально она объединяет три разные по функциям по­стройки в единое целое. Выглядит это очень красиво, при­чем особых технических сложностей красота не требует — стропила с шагом в метр опираются на несущую внешнюю стену под разными углами. Тем не менее строителей, спо­собных на практике реализовать столь необычный проект, пришлось искать целых четыре месяца: большинство фирм либо отказывались наотрез, либо называли совершенно пу­гающую цену. Выручили югославы — иностранцы, к сча­стью, воспринимают проектную документацию как руково­дство к действию, а не как повод поторговаться. Отметим сразу, всех трудов крыша стоила: благодаря ей дом превра­тился в своеобразную достопримечательность коттеджного поселка. "Народные" названия особняка впору коллекцио­нировать фольклористам: "дом-волна", "дом-шапито", "ав­стралийский дом" (австралийский, судя по всему, употреб­ляется исключительно из-за географического положения Австралии — по всей видимости, как признание отчетливой "заграничное™" проекта), "Великая Подмосковная стена", "Наутилус". Хозяйка усадьбы с удовольствием рассказыва­ет, что все стремятся побывать у нее в гостях — хоть орга­низовывай экскурсии для любопытных.

Кажется, что столь нестандартная архитектура дома обязательно должна была превратить планировку особняка в нечто загранично-нетипичное... Как ни странно, единст­венной "странной необычностью" внутреннего пространства является наличие мансардного перекрытия даже в некото­рых помещениях первого этажа — ее создает "волна" крыши. В остальном планировка прозрачна, гармонична и прак­тична. На первом этаже, как в большинстве загородных до­мов, расположены гостиная, столовая, кухня, домашний ки­нотеатр, комнаты и санузлы для гостей, веранда, зимний сад и бассейн. На втором — приватные помещения: спальня хозяев с санузлом, гардеробными и выходом на веранду второго этажа, детская комната, игровые, тренажерный зал. Мансардный этаж небольшой, из "полезных" помещений здесь находится только кабинет.

Оформление помещений является логическим продол­жением отделки фасада. Белая штукатурка, дерево, нату­ральный камень — причем внутренняя несущая стена, "прошивающая" все здание, облицована таким же материа­лом, что и главный фасад. Создается впечатление, что стена с асимметричными проемами проросла сквозь дом, аккурат­но разделила его на отдельные помещения и структуриро­вала внутреннее пространство на две части — жилую и хо­зяйственную. Теплый песочный оттенок камня превосходно гармонирует с цветом дерева и керамогранита, которым выложены полы, и образует приятный и ненавязчивый кон­траст с гладкой штукатуркой потолков и стен.

Обстановкой дома занимался целый коллектив профес­сионалов — дизайн-студия "Аканто". Здесь привыкли во­зиться с заказчиками, как с родными. Кропотливо рису­ют-чертят расстановку мебели (например, стеллажей) по ка­ждой стене, собирая идеальный для той или иной комнаты комплект по мелочам, учитывают каждый нюанс. Елена Карпова, директор "Аканто", рассказывает, что однажды для того, чтобы обставить весь дом заказчика в вожделенном им классическом английском стиле, пришлось собрать под одной крышей 17 фабрик — и это далеко не предел возмож­ностей. Чтобы интерьер "дома-волны" стал именно таким, каким вы его видите на снимках, пришлось немало потру­диться. Эксклюзивность проекта и высокие запросы хозяев заставили дизайнеров салона придумать ряд новых, не зна­чащихся в каталогах итальянских фабрик предметов. На­пример, туалетный столик со шкафчиком-колонной в спаль­не был собран из нескольких программ фабрики Rattan Wood : темная, под венге, столешница с узкими ящиками бы­ла "вынута" из коллекции мебели для ванной, а потом соеди­нена со шкафчиком, теоретически предназначенным для гос­тиной. Интересно, что дизайнеры в своих построениях "тан­цевали" от главного предмета спальни — шикарной, обтяну­той толстой, шоколадного цвета кожей кровати от Move . Так что, придумывая корпусную мебель, приходилось учитывать не только стиль, желаемое наполнение и размеры, но и цвет — он должен был совпадать с обивкой кровати.

Для детской комнаты выбраны яркие, веселые вещицы от Tumidea — такая мебель, строго говоря, не является ма­лышовой. Яркие подвесные полки, стол и кровать прекрасно послужат не только дошколенку, но и подростку. (Качество вещей вполне позволит им "дожить" без повреждений едва ли не до институтских лет их хозяина — в отличие от копе­ечных ярких детских, рассчитанных на пару лет службы и последующий выброс, подобная мебель покупается не на 2 _3 года.) Подбирая мебель для расположенных по соседст­ву игровых и гардеробной, старались сделать так, чтобы все эти помещения были решены в едином стиле. От фисташково-оранжево-белой гаммы, заданной детской, в гардеробной и игровой осталось "вкусное" сочетание оранжевого и бело­го (точнее, цвета магнолии, с едва уловимой желтинкой). Ко­робки, пуфы и кармашки для мелочей в гардеробной вовсе не "из одного флакона", пришлось задействовать аж три фабрики. По признанию дизайнеров, очень помогло то, что оранжевый — относительно простой цвет, поэтому удалось найти все предметы, совпадающие по оттенку. Главным ук­рашением игровой стал культовый предмет дизайна начала 70-х — раскладной диван Anfibio от Giovanetti . Эта вещь уже не первый год выпускается как в черно-бело-красной классике, так и в модных солнечных цветах. Учитывая то, что игровая комната для любой мягкой мебели — зона повы­шенного риска, диванчик заказали не в текстиле, а с обив­кой из высокотехнологичного синтетического материала, на ощупь напоминающего кожу. Он куда менее чувствителен к механическим повреждениям и легко очищается от случай­ных пятен, поэтому есть все основания рассчитывать на долгую жизнь дивана (вещица-то недешевая).

Солидный и добротный кабинет от Smania пришелся по душе главе семейства, в особенности обтянутый кожей письменный стол. Проблема в том, что дешевая мебель, пусть даже похо­жая на дорогую внешне, не настолько удобна и долговечна. Тут ничего не поделаешь — либо качество и шик, но значи­тельные траты, либо недорого, но со всеми вытекающими отсюда минусами". К счастью, хозяева этого дома не стали гнаться за дешевизной — в результате на интерьер приятно взглянуть не только по окончании работ, но и спустя не­сколько лет после активной эксплуатации мебели.

Как уже говорилось, дом с самого начала предполага­лось сделать по-европейски элегантным, легким, современ­ным. В определенный момент этого набора достоинств пока­залось маловато — решили поступить так, чтобы буквально в каждом помещении была своя "зацепка", какая-нибудь супероригинальная деталь или веселый, не пафосный, а скорее ироничный арт-объект. Над обеденным столом, на­пример, повисла "швабра" — так, с юмором, архитектор и хозяйка окрестили роскошный дизайнерский светильник из светящейся металлической бахромы. Камин в гостиной, сде­ланный по эскизу автора проекта, облицевали металличе­скими ржавыми пластинами (ржавчина подлинная, натур-продукт, не какая-нибудь намалеванная патина), а для того чтобы облицовка не пачкалась, покрыли ее лаком. Мозаич­ные ковры в холле и на кухне скрупулезно выложены рабо­чими по разверткам, выполненным архитектором. Шкафчики-"ступеньки" в кабинете и спальне сделаны на заказ. Ку­да ни глянь — сплошной эксклюзив, причем потрясающе обаятельный, никакой помпезности или снобизма.

Одна из самых великолепных находок в этом интерье­ре — баснословно дорогие лестницы от Е dilco (в холле) и Moretti (в бассейне). Тонкие, как ювелирное плетение, ме­таллические конструкции, извивающиеся по этажам, поддерживают в воздухе солидные ступеньки из массива де­рева. В большинстве частных домов лестница, к сожалению, либо занимает неоправданно много места, либо оказывается из-за карликовых размеров проступи и крутизны маршей не слишком функциональной. Здесь же она возведена в ранг ук­рашения, а не необходимого конструктивного элемента.

Своеобразная линия крыши подарила мансардные ско­шенные потолки достаточно большому количеству помеще­ний, в том числе и некоторым комнатам на первом этаже. Чтобы уравновесить объем, визуально скрыть скосы, архи­тектор воспользовалась... светильниками. Огромные стек­лянные "капли" украсили ванную, не только заставив ее ка­заться более "кубической", но и добавив света и простора. Знаменитый "бумажный" светильник Инго Маурера "за­вис" в кабинете — там самое место исписанным листочкам из блокнота!

Сложнее всего оказалось разобраться с потолком домаш­него кинотеатра: специально для него была придумана лег­кая объемная конструкция из ткани и светильников в виде наполненных ветром парусов, которая могла бы не только скрывать "ненужный" объем над головой, но и способство­вать коррекции звука в акустически неправильном помеще­нии. После бесплодных поисков выяснилось, что ни одна мас­терская по пошиву штор не берется выполнить заказ в точ­ности так, как требуется по проекту. В результате в полном соответствии с народной мудростью: "Хочешь, чтобы что-то было сделано хорошо — сделай сам", пошивом пришлось заняться автору идеи. На достаточно естественный вопрос, не хотелось ли упростить наиболее сложные в исполнении эле­менты проекта, такие как озадачившая строителей крыша или "невыполнимые" паруса-светильники, заменить их чем-нибудь более традиционным, архитектор отрицательно качает головой: «Тогда все получилось бы совсем другим, не было бы той естественности, цельности. В финансовом плане подобное упрощение бессмысленно — правильно выстроен­ный, точно соответствующий утвержденному проекту краси­вый особняк будет стоить не намного дороже, чем здание та­кого же размера, сложенное по принципу "как проще". Да, упростив что-то, отказавшись от сложных деталей, можно выгадать время — но стоят ли сэкономленные два-три меся­ца того, чтобы потом жить не в доме, о котором мечталось, а в постройке под девизом "так получилось"?»

В данном случае заказчики не сдерживали свои жела­ния и позволили автору проекта поставить творческое нача­ло во главе своего труда. Любовь к профессии не пиар-ход и расхожая фраза, а жизненное кредо архитектора. Скажите, много ли вам приходилось слышать о заказчиках, не поле­нившихся получить соответствующее образование и про­фессионально занявшихся дизайном после соучастия в реа­лизации архитектурного проекта, как это произошло в дан­ном случае? А теперь подумайте, каким должен быть архи­тектор, если он умеет не только работать и получать удо­вольствие от своего труда, но и заражает своим энтузиаз­мом и искренностью окружающих!

опоры декоративные освещения